Предисловие

До сих пор ещё не все исследователи в полной мере осознали тот факт, что для раскрытия тайны былого облика нашей планеты должны внести свой вклад все науки о Земле и что истина может быть установлена только путём объединения данных всех отраслей знания.

Так, например, известный южно-африканский геолог Дю Тойт совсем недавно писал [78]: «Однако, как уже было сказано, наиболее основательными являются геологические доказательства вероятности этой гипотезы (дрейфа континентов). Данные о распространении животных здесь не имеют значения, ибо их с таким же успехом, хотя и менее гладко, можно объяснить с позиций ортодоксальных воззрений, согласно которым предполагается существование сухопутных связей, позднее затонувших в океане».

Палеонтолог фон Игеринг [122], напротив, выразился коротко и ясно: «Не моя задача заботиться о геофизических процессах». Он «убеждён, что только история жизни на Земле позволит понять произошедшие географические изменения».

Я и сам в минуты слабости написал как-то о теории дрейфа [121]: «Тем не менее я верю, что окончательное решение проблемы может дать лишь геофизика, так как только она располагает достаточно точными методами. Если бы геофизики пришли к выводу, что гипотеза дрейфа неверна, то и исследователи в области систематических наук о Земле должны были бы отказаться от неё, несмотря на все говорящие в её пользу доводы, а для фактов пришлось бы искать другое объяснение».

Такие суждения, которые дадут каждому исследователю основание считать свою область знания наиболее или абсолютно компетентной в решении предмета спора, вероятно, будут быстро множиться.

Но положение вещей, очевидно, иное. Земля в каждый определённый отрезок времени могла иметь только один-единственный облик. Прямых сведений о нём она не даёт. Мы стоим перед ней как судья перед обвиняемым, который не даёт никаких показаний, и наша задача — выяснить истину на основании косвенных улик. Все существенные доказательства, которыми мы располагаем, спорны. Что можно сказать о судье, выносящем свой приговор только на основании части имеющихся улик?

Только путём синтеза всех наук о Земле мы можем отыскать «истину», т. е. восстановить ту картину, которая наилучшим образом представит нам совокупность известных фактов и поэтому сможет претендовать на наибольшую вероятность, но и тогда мы должны постоянно помнить, что каждое новое открытие, к какой бы отрасли науки оно ни принадлежало, может изменить сделанные нами выводы.

Это убеждение служило мне поддержкой, когда при новой переработке данной книги я падал духом. Поскольку один учёный просто не может чего-то не упустить в той надвигающейся лавине литературы о теории дрейфа, которая появилась в различных отраслях науки, постольку в настоящей книге, несмотря на все приложенные усилия, обнаруживаются многочисленные и порой значительные пробелы в изложении материала. Но и тем, чего мне удалось достигнуть, я обязан только чрезвычайно обширному материалу, присланному мне учёными всех областей науки, имеющими отношение к данному вопросу, и я особенно им благодарен.

Книга равным образом обращена к геодезистам, геофизикам, геологам, палеонтологам, зоо- и фитогеографам, а также к палеоклиматологам. Книга ставит своей целью не только дать исследователям, работающим в этих областях науки, приближенное представление о роли и применении теории перемещения в их узкой области, но прежде всего сориентировать их, каким образом эта теория подтверждается фактами в других областях знания.

Все интересное об истории этой книги, которая одновременно является историей теории дрейфа, читатель найдёт в первой главе.

Уже во время корректуры книги появились напечатанные в приложении (куда отсылается читатель) сведения о перемещении Северной Америки, подтверждённые выполненным в 1927 г. новым определением долгот.

Грац, ноябрь 1928 года, Альфред Вегенер.