Тектоника плит и происхождение эндогенных полезных ископаемых
Главная сложность с объяснением причин формирования крупных локальных скоплений в земной коре рудных и некоторых других рассеянных элементов заключается в том, что их концентрация в мантии ничтожно мала, тогда как в месторождениях она возрастает иногда в сотни и тысячи раз. Например, концентрация урана и золота в современной мантии не превышает 2×10-9, ртути и тория — 8×10-9, свинца — 9×10-8, серебра, вольфрама и платины — порядка 10-7, лития, ниобия, молибдена и олова — 10-6 и т.д. Кроме того, как следует из современных представлений о происхождении Земли и её эволюции, вещество всей мантии (верхней и нижней) за 4 млрд лет тектонической активности Земли оказалось хорошо перемешанным конвективными течениями и в среднем однородно по составу на разных уровнях. Поэтому не следует ожидать существования в мантии каких-либо локальных неоднородностей с повышенным содержанием рудных элементов. Только наиболее распространённые в мантии рудные элементы (например, хром) могут создавать свои чисто эндогенные месторождения путём прямой дифференциации мантийных расплавов. Примером тому служат хромитовые месторождения в офиолитовых поясах Земли.
Кроме того, важно отметить, что, судя по условиям выплавления океанических базальтов и содержанию в них ювенильной воды, земная мантия практически сухая, а содержание в ней воды не превышает 0,05 %. Следовательно, ни о каких флюидных потоках в мантии, способных привнести в земную кору рудные элементы, говорить не приходится. Тем не менее с появлением новой геологической теории — тектоники литосферных плит открылись новые подходы к объяснению механизмов обогащения земной коры рудными элементами, карбонатными и кремнеземистыми породами. В частности, выяснилось, что основная масса эндогенных полезных ископаемых в континентальной коре могла формироваться только благодаря действию многоступенчатого процесса обогащения коры рудными элементами. При этом первая ступень обогащения земной коры рудными элементами происходит в рифтовых зонах на океаническом дне.
Так, оказалось, что в океанических рифтовых зонах и на склонах срединноокеанических хребтов (рис. 135) действуют мощнейшие гидротермальные системы, через которые Земля теряет более 30 % эндогенного тепла. По нашим оценкам, средняя суммарная скорость водообмена во всех океанических гидротермальных источниках срединно-океанических хребтов приблизительно равна 2 300 км3/год. При таких скоростях гидротермального водообмена вся масса воды в океане (1,37×1024 г) проходит через активные гидротермы и сипинги (просачивания) срединно-океанических хребтов с их обширными и пологими склонами приблизительно за 0,6-1,0 млн лет.
В гидротермальных системах рифтовых зон в океаническую кору и гидросферу выносятся гигантские массы эндогенного вещества, в том числе халькофильных рудных элементов и кремнезёма, формируются сульфидные проявления цинка, меди свинца и других металлов (Лисицын, 1993, 2000; Лисицын, Богданов, Гурвич, 1990). Так, за последние 150 млн лет только в Тихом океане таким путём из гидротермальных источников поступило около (10-15)10 т полиметаллического рудного вещества (Гурвич, 1998). В рифтовых зонах происходит гидратация приповерхностных слоев мантии и протекает ряд химических реакций, важных для поддержания на Земле устойчивых экологических условий, а также для формирования карбонатных, кремнеземистых фаций. Причём все реакции необратимы, поскольку протекают с выделением энергии. Главными из них являются реакции гидратации пород океанической коры, связывающие углекислый газ в карбонатах, которые затем усваиваются живыми организмами и захораниваются в океанических осадках:
Благодаря этим реакциям с одной стороны, в атмосфере Земли поддерживается равновесное и сравнительно низкое парциальное давление углекислого газа, а с другойстороны, в океан постоянно поставляется исходный материал для формирования карбонатных пород.
При гидратации пироксенов из рифтовых зон обильно выносится кремнезём:
служащий источником материала для отложения кремнистых осадков, образования кремней и яшм. При окислении двухвалентного силикатного железа до трёхвалентного состояния в присутствии углекислого газа образуется абиогенный метан:
а при окислении железа без CO2, возникает водород:
Соответствующие расчёты показывают, что при гидратации пород современной океанической коры генерируется около 9 млн т в год CH4 и приблизительно столько же H2. При такой скорости генерации метана за каждый миллион лет возникало бы углеводородов больше, чем их имеется на Земле. Отсюда следует, что большая часть этого метана окисляется метанпотребляющими бактериями или вместе с водородом удаляется в атмосферу. Однако значительная часть этих летучих эманаций может сохраняться в океанических осадках, формируя в них углеводородные залежи, например, в форме газогидратов.
В океанических рифтовых зонах происходит вынос из мантии в океаны многих рудных элементов, в том числе железа, цинка, свинца, меди, марганца и других рассеянных элементов. Выносится из мантии и сера, образующая сульфиды этих рудных элементов, хотя надо иметь в виду, что заметная часть серы в сульфиды рифтовых зон попадает благодаря восстановлению сульфатной серы океанических вод на метане и водороде из этих же зон по реакциям (71) и (72):
сульфат магния метан магнезит сероводород Освобождающийся сероводород является исключительно«агрессивным» минерализатором (выделяющим при реакциях большую энергию), поэтому он тут же восстанавливает железо и другие рудные металлы (медь, цинк, свинец) до сульфидов, буквально «вытягивая» их из базальтов и ультраосновных пород океанической коры, например, по реакции
Все эти попадающие в воду соединения в конце концов переходят в осадок, формируя вокруг горячих источников («чёрных курильщиков») рифтовых зон залежи сульфидов рудных элементов, а на океанической коре — слой металлоносных осадков (Лисицын, Богданов, Гурвич, 1990). Сульфидные залежи с течением времени окисляются и разрушаются, а их рудное вещество также переходит в металлоносные осадки.
Помимо гидротермального обогащения океанической коры рудными элементами в её низах, на контакте габброидов с дунитами и перидотитами, обычно возникают залежи магматогенных полосчатых хромитовых руд. Их происхождение связано с прямой дифференциацией мантийного вещества непосредственно в магматическом очаге под рифтовыми зонами. Фактически эти руды представляют собой «отстой» плотной фазы -хромитовых кумулатов базальтовых расплавов, опустившихся на дно магматического очага, подстилаемого реститовыми мантийными породами. Этим определяется и обычное положение хромитовых руд между слоями габбро и дунитов в офиолитовых комплексах. Яркими примерами таких кумулятивных месторождений могут служить Кемпирсайское палеозойское месторождение хромитов на Южном Урале и мезозойские хромитовые месторождения на Балканском полуострове.
Из теории тектоники литосферных плит следует, что вторая ступень обогащение континентальной земной коры как литофильными, так и рудными элементами происходит в зонах поддвига плит под островные дуги и активные окраины континентов за счёт их выноса из океанической коры (см. рис. 76 и 136). Мобилизация рудных элементов и их перенос в континентальную кору происходит благодаря процессам дегидратации и переплавления в зонах поддвига плит пород океанической коры и затянутых в эти же зоны пелагических и терригенных осадков. При этом освобождается много связанной в гидросиликатах воды, и возникают мощнейшие горячие и минерализованные флюидные потоки, переносящие с собой в континентальную кору большое количество прежде рассеянных элементов.
Реакции дегидратации пород океанической коры в зонах поддвига литосферных плит во многом протекают по обратной (по сравнению с рифтовыми зонами) схеме — с усвоением уже выделившихся соединений, например SiO2 и (Ca, Mg)CO3, и с освобождением новых компонентов. В противоположность рифтовым зонам их освобождение происходит с затратой дополнительной энергии, генерируемой здесь за счёт тепловыделения при трении пододвигаемой литосферной плиты о фронтальные участки надвигаемой плиты. Основная реакция освобождения воды и кремнезёма развивается благодаря десерпентинизации третьего (серпентинитового) слоя океанической коры:
При этом оливин (форстерит) как тугоплавкий компонент погружается в мантию, а растворы кремнезёма в горячей воде, щелочные и другие литофильные элементы поднимаются вверх и поступают в континентальную кору.
В зоны поддвига плит обычно затягиваются и океанические осадки (Сорохтин, Лобковский, 1976). Но эти осадки всегда бывают пропитаны солёными водами, поэтому при их попадании в горячие участки зоны поддвига плит происходит образование щелочных алюмосиликатов, которые также выносятся в континентальную кору, обогащая её щелочными и другими литофильными элементами, например, по реакции альбитизации (каолин в этой реакции приведён для простоты, реальные реакции с океаническими глинами протекают несколько сложнее, но их принцип тот же):
На больших глубинах алюмосиликаты обогащаются калием:
При этом значительная роль хлора в гипогенных процессах доказывается не только образованием некоторых хлорсодержащих силикатов (скаполиты, содалиты), но и выделением огромных количеств газообразного HCl в областях активного вулканизма. Так, в 1919 г. только в долине Десяти тысяч дымов в Новой Зеландии выделилось с парами воды около 1,25 млн т HCl и 0,2 млн т HF.
В зонах поддвига плит происходит и диссоциация карбонатов с вхождением щёлочноземельных элементов в состав силикатов и выделением свободной углекислоты, например, по реакции
По этой реакции энстатит и диопсид как тугоплавкие минералы удаляются в мантию, а вода и углекислота вновь поступают в гидросферу и атмосферу.
Механизм переработки океанической коры в континентальную конвейерный, т.е. накопительный и очень мощный. Так, только за промежуток времени действия тектоники литосферных плит (приблизительно за 2,6 млрд лет) общая масса водно-флюидных потоков в зонах субдукции превысила массу всей гидросферы Земли в 8-10 раз и в 13-16 раз массу всех океанов и морей! На эту теоретическую оценку важно обратить особое внимание, поскольку она показывает, что реальные флюидно-водные потоки в зонах поддвига плит в миллионы раз мощнее ювенильных.
Тем не менее, происходящее в зонах субдукции обогащение континентальной коры рудными элементами приводит к более или менее равномерному повышению их содержания вдоль зон поддвига литосферных плит. Правда, и в этом случае могут образовываться промышленные скопления некоторых типов полезных ископаемых, например колчеданных руд. Особенно это проявляется в длительно функционирующих зонах поддвига плит, поскольку в них происходит тектоническая эрозия фронтальных участков надвигаемой плиты и повторная переработка (рециклинг) коровых пород и осадков, перекрывающих пододвигаемую плиту. Именно таким путём, вероятно, сформировались уникальные медно-молибден-порфировые руды Южноамериканских Анд, под которые, судя по палеогеодинамическим реконструкциям, океаническая кора Тихого и Пратихого океанов пододвигалась почти без перерыва на протяжении не менее 1,5 млрд лет.
Кроме того, теория тектоники литосферных плит подсказывает ещё и третий механизм обогащения месторождений эндогенных полезных ископаемых рудными элементами. Известно, что экзогенные процессы выветривания и накопления осадков, часто протекающие с активным участием живых организмов и растений, чрезвычайно сильно влияют на перераспределение элементов в пределах самой земной коры. Обычно седиментогенез сопровождается интенсивной дифференциацией вещества. Яркими примерами служат осадочные толщи фосфоритов, карбонатов, песчано-глинистых и других дифференцированных отложений, обладающих специфической, только им одним присущей и характерной минерализацией.
Например, в глинистых осадках Русской платформы по сравнению с составом мантии олова в среднем в 11 раз больше, свинца — в 20, калия — в 200-250, рубидия — в 500-700, бария — до 1500, урана — в 3000-3500 раз, редкоземельных элементов — в несколько сотен раз. Если же песчано-глинистые осадки отлагались в застойных бассейнах, заражённых сероводородом, а такие условия особенно часто встречались в докембрии, то в осадочных толщах могли накапливаться сульфиды железа, меди, цинка, свинца и молибдена, а в некоторых случаях окислы урана и гидроокислы вольфрама и золото. То же можно сказать и о других осадках. В карбонатах, например, стронция в несколько раз больше, чем в мантии, в эвапоритах концентрируются натрий, калий, кальций, сера, хлор и фтор. Известно, что живые организмы накапливают в себе многие из рассеянных элементов, в том числе уран и редкоземельные элементы (лантан, церий, неодим и др.). Поэтому в фосфоритах всегда наблюдается их повышенное содержание, намного превышающее концентрацию в мантии (для урана — в 20-25 тыс. раз, а для редкоземельных элементов — в 500-1000 раз).
Обычно терригенные осадки сносятся реками и временными потоками на континентальные окраины и отлагаются там на материковых склонах благодаря явлению лавинной седиментации (Лисицын, 1984). Кроме того, часто в основаниях таких терригенных отложений залегают толщи эвапоритов, образовавшиеся на ранних стадиях раскола родительских суперконтинентов (отложения эвапоритов, например, сейчас известны по берегам Атлантического океана, в Красном море, в Мексиканском заливе и в других регионах). При попадании таких осадков в зоны поддвига плит или в коллизионную зону «столкновения» двух континентов из них может выплавиться весь спектр коровых изверженных пород от гранитов до сиенитов и щёлочно-ультраосновных пород включительно со свойственной им минерализацией. При этом становится понятной и часто наблюдаемая пестрота в территориальном расположении месторождений полезных ископаемых.
Благодаря новому разрушению коровых пород и повторению процесса седиментогенеза иногда осуществляется и четвёртая ступень обогащения континентальной коры рудными элементами. По этой причине более поздние рудные месторождения такого типа одновременно могут оказываться и более богатыми, поскольку их рудное вещество за время геологического развития Земли успевает пройти большее число рециклингов. Примером тому может служить олово, концентрация которого в более молодых месторождениях обычно бывает выше, чем в древних месторождениях. Например, суммарное содержание олова в мезозойских месторождениях более чем на два порядка превышает его содержание в архейских рудопроявлениях (Соболев, Старостин, Пелымский, 2000). Аналогичная ситуация наблюдается и с молибденом: в результате магматической переработки осадочных толщ со временем концентрация этого металла в молодых месторождениях молибдена и вольфрама постоянно возрастала (Соболев, Пелымский, Старостин, 1997). Отсюда следует, что, казалось бы, явно «эндогенные» полезные ископаемые на поверку прошли стадию обогащения благодаря разрушению коровых пород и последующего седиментогенеза, т.е. в явно экзогенных условиях.
Другой не менее наглядный пример существенного влияния экзогенных факторов на формирование залежей полезных ископаемых — это гидротермальные месторождения. Поскольку содержание воды в мантии ничтожно мало, то все без исключения гидротермальные месторождения (независимо от их типа) формируются либо за счёт мобилизации поверхностных и грунтовых вод, омывающих горячие интрузивные тела, либо за счёт освобождения остывающей магмой растворенной в ней воды. Но и в последнем случае водонасыщенная магма в процессе образования захватывала воду только из водонасыщенных осадков или из гидросферы.
К первому типу гидротермальных месторождений могут быть отнесены рудные образования большинства фумарол и горячих источников в вулканических областях. Сюда же следует отнести и сульфидные отложения «чёрных курильщиков» в рифтовых зонах срединно-океанических хребтов. Второй тип гидротермальных процессов часто сопровождается пегматитовой минерализацией, возникающей, например, над гранитоидными массивами или благодаря подъёму горячих и минерализованных вод из зон поддвига плит. Но гранитные магмы в послеархейское время обычно возникали благодаря переплавлению песчано-глинистых водонасыщенных осадков в зонах коллизии континентов, а вода в зоны поддвига плит попадала вместе с насыщенными ею породами океанической коры и пелагическими осадками. Таким образом, во всех случаях вода в гидротермальные месторождения поступает все-таки из гидросферы, т.е. является экзогенным реагентом.
Яркими примерами влияния экзогенных факторов на происхождение эндогенных полезных ископаемых могут служить оловоносные, редкометалльные и золоторудные месторождения Верхояно-Колымской складчатой зоны Восточной Сибири. Действительно, в раннем палеозое Колымский массив откололся от Восточно-Сибирской платформы, и между ними возник Восточно-Сибирский палеоокеан. При этом на восточной пассивной окраине Сибирской платформы стали отлагаться мощные толщи терригенных осадков, сносимых палеореками на севере с Анабарского архейского щита и раннепалеозойского осадочного чехла, а на юге этой провинции с Алданского щита и Витимо-Патомского нагорья. В этих осадках в виде прибрежных россыпей постепенно накапливались сносимые с древних щитов тяжёлые фракции, в том числе касситерит, золото, минералы ниобия, тантала и других редких металлов. За 200-300 млн лет существования Восточно-Сибирского океана на его западной окраине (т.е. на востоке Сибирской платформы) таким путём накопилось не менее 12-15 км терригенных (в том числе дельтовых и русловых) отложений начиная с девона (но в основном с карбона) до юрского возраста.
В середине мезозоя началось новое сближение Колымского массива с Сибирской платформой, в результате Восточно-Сибирский океан стал закрываться. Закрытие этого палеоокеана в середине мезозоя сопровождалось смятием всей накопившейся до этого времени на океанической коре окраинно-континентальной осадочной толщи и её надвиганием на Сибирскую платформу. При этом под давлением Колымского массива, подмявшим под себя, подобно «ледоколу», литосферу Восточно-Сибирского палеоокеана, в океанической литосфере, подстилающей окраинно-континентальную осадочную толщу, должны были возникнуть поперечные трещины. По этим трещинам в низы осадочной толщи внедрились базальтовые расплавы. Плотность базальтовых расплавов приблизительно равна 2,8 г/см3 и заметно выше средней плотности осадков 2,5-2,7 г/см3, поэтому базальты в основном внедрялись только в низы толщи. Но температура базальтовых магм на глубинах порядка 12-15 км достигает 1350-1400 °С, тогда как температура плавления водонасыщенных осадков на этих же глубинах не превышает 650-700 °С. Отсюда следует, что осадки рассматриваемой толщи на контакте с горячими базальтовыми магмами должны были плавиться, несколько снижать свою плотность и вязкость (из-за прогрева) и далее в виде гранитоидных интрузий — диапиров внедряться в верхние горизонты осадочной толщи. Средний состав этих гранитоидов от гранит-порфиров до липаритов соответствует средним составам осадочных пород зоны. При этом происходила гидротермальная переработка накопившихся ранее в осадках рудных элементов. В результате возникала характерная рудная специализация гранитоидов и соответствующих им гидротермальных проявлений: на севере Верхояно-Колымской зоны, куда в основном сносились осадки с Анабарского щита, это оловорудная и тантал-ниобиевая минерализация, а на юго-востоке зоны, куда поступали осадки с Алданского щита и Витимо-Патомского нагорья, это преимущественно золоторудная минерализация.
Другим примером могут служить магматические и метасоматические железорудные образования Урала типа Качканарского месторождения титаномагнетитов, гор Магнитной и Благодать. Во всех этих случаях возникновение таких железорудных месторождений было связано с закрытием в позднем палеозое Палеоуральского океана и надвиганием Уральской островной дуги на восточный край Русской платформы. При этом в Палеоуральскую зону поддвига плит оказались затянутыми мощные осадочные толщи рифея и более древние породы типа Тараташских железорудных комплексов. Их переплавление и гидротермальная активизация в этой зоне и привели к возникновению таких месторождений. Интересно отметить, что, например, рудные тела Качканарского месторождения, связанные с внедрением в кору крупных габброидных массивов, оконтуриваются пироксенитами, а это означает, что вместе с железом базальтовые расплавы выносили к поверхности и кремнезём. Но в железистых кварцитах Тараташа как раз и наблюдается парагенезис железа с кремнезёмом.
Тектоника литосферных плит открыла новый подход и к выявлению основных закономерностей размещения полезных ископаемых на поверхности Земли. Так, из теории следует, а эмпирические данные это подтверждают, что большинство эндогенных рудных месторождений обычно формируется только по краям литосферных плит. При этом разным типам границ плит соответствуют разные комплексы руд и разное их расположение по отношению к самим границам. Это позволяет использовать для прогнозирования и поиска полезных ископаемых геодинамические карты, на которых отмечены положения и типы древних границ литосферных плит.
Кроме того, важно отметить, что, судя по условиям выплавления океанических базальтов и содержанию в них ювенильной воды, земная мантия практически сухая, а содержание в ней воды не превышает 0,05 %. Следовательно, ни о каких флюидных потоках в мантии, способных привнести в земную кору рудные элементы, говорить не приходится. Тем не менее с появлением новой геологической теории — тектоники литосферных плит открылись новые подходы к объяснению механизмов обогащения земной коры рудными элементами, карбонатными и кремнеземистыми породами. В частности, выяснилось, что основная масса эндогенных полезных ископаемых в континентальной коре могла формироваться только благодаря действию многоступенчатого процесса обогащения коры рудными элементами. При этом первая ступень обогащения земной коры рудными элементами происходит в рифтовых зонах на океаническом дне.
Так, оказалось, что в океанических рифтовых зонах и на склонах срединноокеанических хребтов (рис. 135) действуют мощнейшие гидротермальные системы, через которые Земля теряет более 30 % эндогенного тепла. По нашим оценкам, средняя суммарная скорость водообмена во всех океанических гидротермальных источниках срединно-океанических хребтов приблизительно равна 2 300 км3/год. При таких скоростях гидротермального водообмена вся масса воды в океане (1,37×1024 г) проходит через активные гидротермы и сипинги (просачивания) срединно-океанических хребтов с их обширными и пологими склонами приблизительно за 0,6-1,0 млн лет.
Рисунок 135. Картина формирования океанической коры и геохимия гидротермальных процессов в рифтовых зонах срединно-океанических хребтов:
1 — базальты (подушечные лавы); 2 — долеритовые дайки; 3 — серпентинитовый слой; 4 — подкоровый слой литосферы; 5 — магматический очаг под гребнем срединно-океанического хребта; 6 — астеносфера; 7 — постройки чёрных и белых «курильщиков»; стрелками показаны пути движения океанических вод в теле океанической коры.
В гидротермальных системах рифтовых зон в океаническую кору и гидросферу выносятся гигантские массы эндогенного вещества, в том числе халькофильных рудных элементов и кремнезёма, формируются сульфидные проявления цинка, меди свинца и других металлов (Лисицын, 1993, 2000; Лисицын, Богданов, Гурвич, 1990). Так, за последние 150 млн лет только в Тихом океане таким путём из гидротермальных источников поступило около (10-15)10 т полиметаллического рудного вещества (Гурвич, 1998). В рифтовых зонах происходит гидратация приповерхностных слоев мантии и протекает ряд химических реакций, важных для поддержания на Земле устойчивых экологических условий, а также для формирования карбонатных, кремнеземистых фаций. Причём все реакции необратимы, поскольку протекают с выделением энергии. Главными из них являются реакции гидратации пород океанической коры, связывающие углекислый газ в карбонатах, которые затем усваиваются живыми организмами и захораниваются в океанических осадках:
Формула 68. Реакция гидратации: оливин — серпентин — магнезит
Формула 69. Реакция гидратации: анортит — каолин — кальцит
Благодаря этим реакциям с одной стороны, в атмосфере Земли поддерживается равновесное и сравнительно низкое парциальное давление углекислого газа, а с другойстороны, в океан постоянно поставляется исходный материал для формирования карбонатных пород.
При гидратации пироксенов из рифтовых зон обильно выносится кремнезём:
Формула 70. Гидратация пироксенов из рифтовых зон: энстатит — серпентин — кремнезём
служащий источником материала для отложения кремнистых осадков, образования кремней и яшм. При окислении двухвалентного силикатного железа до трёхвалентного состояния в присутствии углекислого газа образуется абиогенный метан:
Формула 71. Образование абиогенного метана
а при окислении железа без CO2, возникает водород:
Формула 72. Окисление железа без CO2 с возникновением водорода: фаялит — форстерит — серпентин — гематит
Соответствующие расчёты показывают, что при гидратации пород современной океанической коры генерируется около 9 млн т в год CH4 и приблизительно столько же H2. При такой скорости генерации метана за каждый миллион лет возникало бы углеводородов больше, чем их имеется на Земле. Отсюда следует, что большая часть этого метана окисляется метанпотребляющими бактериями или вместе с водородом удаляется в атмосферу. Однако значительная часть этих летучих эманаций может сохраняться в океанических осадках, формируя в них углеводородные залежи, например, в форме газогидратов.
В океанических рифтовых зонах происходит вынос из мантии в океаны многих рудных элементов, в том числе железа, цинка, свинца, меди, марганца и других рассеянных элементов. Выносится из мантии и сера, образующая сульфиды этих рудных элементов, хотя надо иметь в виду, что заметная часть серы в сульфиды рифтовых зон попадает благодаря восстановлению сульфатной серы океанических вод на метане и водороде из этих же зон по реакциям (71) и (72):
Формула 73. Восстановление сульфатной серы: сульфат магния — метан — магнезит — сероводород
сульфат магния метан магнезит сероводород Освобождающийся сероводород является исключительно«агрессивным» минерализатором (выделяющим при реакциях большую энергию), поэтому он тут же восстанавливает железо и другие рудные металлы (медь, цинк, свинец) до сульфидов, буквально «вытягивая» их из базальтов и ультраосновных пород океанической коры, например, по реакции
Формула 74. Восстановление железа: фаялит — пирротин
Все эти попадающие в воду соединения в конце концов переходят в осадок, формируя вокруг горячих источников («чёрных курильщиков») рифтовых зон залежи сульфидов рудных элементов, а на океанической коре — слой металлоносных осадков (Лисицын, Богданов, Гурвич, 1990). Сульфидные залежи с течением времени окисляются и разрушаются, а их рудное вещество также переходит в металлоносные осадки.
Помимо гидротермального обогащения океанической коры рудными элементами в её низах, на контакте габброидов с дунитами и перидотитами, обычно возникают залежи магматогенных полосчатых хромитовых руд. Их происхождение связано с прямой дифференциацией мантийного вещества непосредственно в магматическом очаге под рифтовыми зонами. Фактически эти руды представляют собой «отстой» плотной фазы -хромитовых кумулатов базальтовых расплавов, опустившихся на дно магматического очага, подстилаемого реститовыми мантийными породами. Этим определяется и обычное положение хромитовых руд между слоями габбро и дунитов в офиолитовых комплексах. Яркими примерами таких кумулятивных месторождений могут служить Кемпирсайское палеозойское месторождение хромитов на Южном Урале и мезозойские хромитовые месторождения на Балканском полуострове.
Из теории тектоники литосферных плит следует, что вторая ступень обогащение континентальной земной коры как литофильными, так и рудными элементами происходит в зонах поддвига плит под островные дуги и активные окраины континентов за счёт их выноса из океанической коры (см. рис. 76 и 136). Мобилизация рудных элементов и их перенос в континентальную кору происходит благодаря процессам дегидратации и переплавления в зонах поддвига плит пород океанической коры и затянутых в эти же зоны пелагических и терригенных осадков. При этом освобождается много связанной в гидросиликатах воды, и возникают мощнейшие горячие и минерализованные флюидные потоки, переносящие с собой в континентальную кору большое количество прежде рассеянных элементов.
Рисунок 76. Картина формирования континентальной коры в протерозое и фанерозое
за счёт частичного переплавления и дегидратации океанической коры и перекрывающих её пелагических осадков в зонах поддвига океанических плит под островные дуги
Рисунок 136. Металлогеническая зональность островной дуги,
по А. Митчелу и М. Гарсону (1984)
Реакции дегидратации пород океанической коры в зонах поддвига литосферных плит во многом протекают по обратной (по сравнению с рифтовыми зонами) схеме — с усвоением уже выделившихся соединений, например SiO2 и (Ca, Mg)CO3, и с освобождением новых компонентов. В противоположность рифтовым зонам их освобождение происходит с затратой дополнительной энергии, генерируемой здесь за счёт тепловыделения при трении пододвигаемой литосферной плиты о фронтальные участки надвигаемой плиты. Основная реакция освобождения воды и кремнезёма развивается благодаря десерпентинизации третьего (серпентинитового) слоя океанической коры:
Формула 75. Десерпентизация: серпентин — форстерит
При этом оливин (форстерит) как тугоплавкий компонент погружается в мантию, а растворы кремнезёма в горячей воде, щелочные и другие литофильные элементы поднимаются вверх и поступают в континентальную кору.
В зоны поддвига плит обычно затягиваются и океанические осадки (Сорохтин, Лобковский, 1976). Но эти осадки всегда бывают пропитаны солёными водами, поэтому при их попадании в горячие участки зоны поддвига плит происходит образование щелочных алюмосиликатов, которые также выносятся в континентальную кору, обогащая её щелочными и другими литофильными элементами, например, по реакции альбитизации (каолин в этой реакции приведён для простоты, реальные реакции с океаническими глинами протекают несколько сложнее, но их принцип тот же):
Формула 76. Альбитизация: каолин — альбит — диаспор
На больших глубинах алюмосиликаты обогащаются калием:
Формула 77. Обогащение калием алюмосиликатов: каолин — ортоклаз — диаспор
При этом значительная роль хлора в гипогенных процессах доказывается не только образованием некоторых хлорсодержащих силикатов (скаполиты, содалиты), но и выделением огромных количеств газообразного HCl в областях активного вулканизма. Так, в 1919 г. только в долине Десяти тысяч дымов в Новой Зеландии выделилось с парами воды около 1,25 млн т HCl и 0,2 млн т HF.
В зонах поддвига плит происходит и диссоциация карбонатов с вхождением щёлочноземельных элементов в состав силикатов и выделением свободной углекислоты, например, по реакции
Формула 78. Диссоциация карбонатов: серпентин — кальцит — диопсид — энстатит
По этой реакции энстатит и диопсид как тугоплавкие минералы удаляются в мантию, а вода и углекислота вновь поступают в гидросферу и атмосферу.
Механизм переработки океанической коры в континентальную конвейерный, т.е. накопительный и очень мощный. Так, только за промежуток времени действия тектоники литосферных плит (приблизительно за 2,6 млрд лет) общая масса водно-флюидных потоков в зонах субдукции превысила массу всей гидросферы Земли в 8-10 раз и в 13-16 раз массу всех океанов и морей! На эту теоретическую оценку важно обратить особое внимание, поскольку она показывает, что реальные флюидно-водные потоки в зонах поддвига плит в миллионы раз мощнее ювенильных.
Тем не менее, происходящее в зонах субдукции обогащение континентальной коры рудными элементами приводит к более или менее равномерному повышению их содержания вдоль зон поддвига литосферных плит. Правда, и в этом случае могут образовываться промышленные скопления некоторых типов полезных ископаемых, например колчеданных руд. Особенно это проявляется в длительно функционирующих зонах поддвига плит, поскольку в них происходит тектоническая эрозия фронтальных участков надвигаемой плиты и повторная переработка (рециклинг) коровых пород и осадков, перекрывающих пододвигаемую плиту. Именно таким путём, вероятно, сформировались уникальные медно-молибден-порфировые руды Южноамериканских Анд, под которые, судя по палеогеодинамическим реконструкциям, океаническая кора Тихого и Пратихого океанов пододвигалась почти без перерыва на протяжении не менее 1,5 млрд лет.
Кроме того, теория тектоники литосферных плит подсказывает ещё и третий механизм обогащения месторождений эндогенных полезных ископаемых рудными элементами. Известно, что экзогенные процессы выветривания и накопления осадков, часто протекающие с активным участием живых организмов и растений, чрезвычайно сильно влияют на перераспределение элементов в пределах самой земной коры. Обычно седиментогенез сопровождается интенсивной дифференциацией вещества. Яркими примерами служат осадочные толщи фосфоритов, карбонатов, песчано-глинистых и других дифференцированных отложений, обладающих специфической, только им одним присущей и характерной минерализацией.
Например, в глинистых осадках Русской платформы по сравнению с составом мантии олова в среднем в 11 раз больше, свинца — в 20, калия — в 200-250, рубидия — в 500-700, бария — до 1500, урана — в 3000-3500 раз, редкоземельных элементов — в несколько сотен раз. Если же песчано-глинистые осадки отлагались в застойных бассейнах, заражённых сероводородом, а такие условия особенно часто встречались в докембрии, то в осадочных толщах могли накапливаться сульфиды железа, меди, цинка, свинца и молибдена, а в некоторых случаях окислы урана и гидроокислы вольфрама и золото. То же можно сказать и о других осадках. В карбонатах, например, стронция в несколько раз больше, чем в мантии, в эвапоритах концентрируются натрий, калий, кальций, сера, хлор и фтор. Известно, что живые организмы накапливают в себе многие из рассеянных элементов, в том числе уран и редкоземельные элементы (лантан, церий, неодим и др.). Поэтому в фосфоритах всегда наблюдается их повышенное содержание, намного превышающее концентрацию в мантии (для урана — в 20-25 тыс. раз, а для редкоземельных элементов — в 500-1000 раз).
Обычно терригенные осадки сносятся реками и временными потоками на континентальные окраины и отлагаются там на материковых склонах благодаря явлению лавинной седиментации (Лисицын, 1984). Кроме того, часто в основаниях таких терригенных отложений залегают толщи эвапоритов, образовавшиеся на ранних стадиях раскола родительских суперконтинентов (отложения эвапоритов, например, сейчас известны по берегам Атлантического океана, в Красном море, в Мексиканском заливе и в других регионах). При попадании таких осадков в зоны поддвига плит или в коллизионную зону «столкновения» двух континентов из них может выплавиться весь спектр коровых изверженных пород от гранитов до сиенитов и щёлочно-ультраосновных пород включительно со свойственной им минерализацией. При этом становится понятной и часто наблюдаемая пестрота в территориальном расположении месторождений полезных ископаемых.
Благодаря новому разрушению коровых пород и повторению процесса седиментогенеза иногда осуществляется и четвёртая ступень обогащения континентальной коры рудными элементами. По этой причине более поздние рудные месторождения такого типа одновременно могут оказываться и более богатыми, поскольку их рудное вещество за время геологического развития Земли успевает пройти большее число рециклингов. Примером тому может служить олово, концентрация которого в более молодых месторождениях обычно бывает выше, чем в древних месторождениях. Например, суммарное содержание олова в мезозойских месторождениях более чем на два порядка превышает его содержание в архейских рудопроявлениях (Соболев, Старостин, Пелымский, 2000). Аналогичная ситуация наблюдается и с молибденом: в результате магматической переработки осадочных толщ со временем концентрация этого металла в молодых месторождениях молибдена и вольфрама постоянно возрастала (Соболев, Пелымский, Старостин, 1997). Отсюда следует, что, казалось бы, явно «эндогенные» полезные ископаемые на поверку прошли стадию обогащения благодаря разрушению коровых пород и последующего седиментогенеза, т.е. в явно экзогенных условиях.
Другой не менее наглядный пример существенного влияния экзогенных факторов на формирование залежей полезных ископаемых — это гидротермальные месторождения. Поскольку содержание воды в мантии ничтожно мало, то все без исключения гидротермальные месторождения (независимо от их типа) формируются либо за счёт мобилизации поверхностных и грунтовых вод, омывающих горячие интрузивные тела, либо за счёт освобождения остывающей магмой растворенной в ней воды. Но и в последнем случае водонасыщенная магма в процессе образования захватывала воду только из водонасыщенных осадков или из гидросферы.
К первому типу гидротермальных месторождений могут быть отнесены рудные образования большинства фумарол и горячих источников в вулканических областях. Сюда же следует отнести и сульфидные отложения «чёрных курильщиков» в рифтовых зонах срединно-океанических хребтов. Второй тип гидротермальных процессов часто сопровождается пегматитовой минерализацией, возникающей, например, над гранитоидными массивами или благодаря подъёму горячих и минерализованных вод из зон поддвига плит. Но гранитные магмы в послеархейское время обычно возникали благодаря переплавлению песчано-глинистых водонасыщенных осадков в зонах коллизии континентов, а вода в зоны поддвига плит попадала вместе с насыщенными ею породами океанической коры и пелагическими осадками. Таким образом, во всех случаях вода в гидротермальные месторождения поступает все-таки из гидросферы, т.е. является экзогенным реагентом.
Яркими примерами влияния экзогенных факторов на происхождение эндогенных полезных ископаемых могут служить оловоносные, редкометалльные и золоторудные месторождения Верхояно-Колымской складчатой зоны Восточной Сибири. Действительно, в раннем палеозое Колымский массив откололся от Восточно-Сибирской платформы, и между ними возник Восточно-Сибирский палеоокеан. При этом на восточной пассивной окраине Сибирской платформы стали отлагаться мощные толщи терригенных осадков, сносимых палеореками на севере с Анабарского архейского щита и раннепалеозойского осадочного чехла, а на юге этой провинции с Алданского щита и Витимо-Патомского нагорья. В этих осадках в виде прибрежных россыпей постепенно накапливались сносимые с древних щитов тяжёлые фракции, в том числе касситерит, золото, минералы ниобия, тантала и других редких металлов. За 200-300 млн лет существования Восточно-Сибирского океана на его западной окраине (т.е. на востоке Сибирской платформы) таким путём накопилось не менее 12-15 км терригенных (в том числе дельтовых и русловых) отложений начиная с девона (но в основном с карбона) до юрского возраста.
В середине мезозоя началось новое сближение Колымского массива с Сибирской платформой, в результате Восточно-Сибирский океан стал закрываться. Закрытие этого палеоокеана в середине мезозоя сопровождалось смятием всей накопившейся до этого времени на океанической коре окраинно-континентальной осадочной толщи и её надвиганием на Сибирскую платформу. При этом под давлением Колымского массива, подмявшим под себя, подобно «ледоколу», литосферу Восточно-Сибирского палеоокеана, в океанической литосфере, подстилающей окраинно-континентальную осадочную толщу, должны были возникнуть поперечные трещины. По этим трещинам в низы осадочной толщи внедрились базальтовые расплавы. Плотность базальтовых расплавов приблизительно равна 2,8 г/см3 и заметно выше средней плотности осадков 2,5-2,7 г/см3, поэтому базальты в основном внедрялись только в низы толщи. Но температура базальтовых магм на глубинах порядка 12-15 км достигает 1350-1400 °С, тогда как температура плавления водонасыщенных осадков на этих же глубинах не превышает 650-700 °С. Отсюда следует, что осадки рассматриваемой толщи на контакте с горячими базальтовыми магмами должны были плавиться, несколько снижать свою плотность и вязкость (из-за прогрева) и далее в виде гранитоидных интрузий — диапиров внедряться в верхние горизонты осадочной толщи. Средний состав этих гранитоидов от гранит-порфиров до липаритов соответствует средним составам осадочных пород зоны. При этом происходила гидротермальная переработка накопившихся ранее в осадках рудных элементов. В результате возникала характерная рудная специализация гранитоидов и соответствующих им гидротермальных проявлений: на севере Верхояно-Колымской зоны, куда в основном сносились осадки с Анабарского щита, это оловорудная и тантал-ниобиевая минерализация, а на юго-востоке зоны, куда поступали осадки с Алданского щита и Витимо-Патомского нагорья, это преимущественно золоторудная минерализация.
Другим примером могут служить магматические и метасоматические железорудные образования Урала типа Качканарского месторождения титаномагнетитов, гор Магнитной и Благодать. Во всех этих случаях возникновение таких железорудных месторождений было связано с закрытием в позднем палеозое Палеоуральского океана и надвиганием Уральской островной дуги на восточный край Русской платформы. При этом в Палеоуральскую зону поддвига плит оказались затянутыми мощные осадочные толщи рифея и более древние породы типа Тараташских железорудных комплексов. Их переплавление и гидротермальная активизация в этой зоне и привели к возникновению таких месторождений. Интересно отметить, что, например, рудные тела Качканарского месторождения, связанные с внедрением в кору крупных габброидных массивов, оконтуриваются пироксенитами, а это означает, что вместе с железом базальтовые расплавы выносили к поверхности и кремнезём. Но в железистых кварцитах Тараташа как раз и наблюдается парагенезис железа с кремнезёмом.
Тектоника литосферных плит открыла новый подход и к выявлению основных закономерностей размещения полезных ископаемых на поверхности Земли. Так, из теории следует, а эмпирические данные это подтверждают, что большинство эндогенных рудных месторождений обычно формируется только по краям литосферных плит. При этом разным типам границ плит соответствуют разные комплексы руд и разное их расположение по отношению к самим границам. Это позволяет использовать для прогнозирования и поиска полезных ископаемых геодинамические карты, на которых отмечены положения и типы древних границ литосферных плит.